Hmot. «Oneirology Re-Dreamt»

Лауреат Премии Сергея Курехина Стас Шарифуллин представляет альбом аудиоснов, сделанный в технике автоматического письма, и объясняет, при чем тут Леви-Стросс

текст: Денис Бояринов
Detailed_pictureHmot

Стас Шарифуллин — красноярский музыкант, работающий под псевдонимом Hmot, и колумнист COLTA.RU — выпустил альбом бессознательной электроники «Oneirology». Это поток запечатленных в звуке снов, в которых Клод Леви-Стросс встречается с Жан-Мишелем Жарром и Клаусом Шульце. COLTA.RU представляет мини-альбом «Oneirology Re-Dreamt», где Шарифуллин пустил в свое бессознательное других музыкантов — дуэт Love Cult и петербургского электронщика Nocow.


Мы решили, что эта музыка, несмотря на свою доступность, требует обстоятельных комментариев, — и поэтому связались со всеми участниками проекта.

Комментарий Стаса Шарифуллина

— Банальный вопрос, но надо же с чего-то начинать. Почему — «Оneirology»?

— Меня всегда интересовал сон, точнее, его репрезентация в культуре. У Сервантеса в «Дон Кихоте» есть цитата, которую декламирует Снаут, кажется, в «Солярисе» Тарковского, что, мол, сон — единая для всех монета, которая всех равняет. Мне это очень интересно — вот, например, восточная и европейская культуры сильно различаются, вообще местами диаметрально противоположны, типа на Востоке белый цвет — траур, у нас — черный, тогда как во сне все эти культурные, социальные, интеллектуальные и прочие различия стираются. Из всяких абстрактных лоскутов создается такая сложная ассоциативная цепочка, и, что самое важное, у всех этот механизм одинаков, и интерпретируется он в культуре одинаково. Вот «Сны» Акиры Куросавы — Восток, «Наука сна» Мишеля Гондри — Запад, но и там и там — одна и та же цветная белиберда.

Леви-Стросс называл это принципом бриколажа в антропологическом, точнее, даже мифологическом смысле, то есть вот у мозга есть какой-то набор подручных материалов, накопленного опыта, и все это смешивается в таком супершейкере. Получаются сны — такая универсальная материя. У меня возникла идея этот мифологический бриколаж переложить на музыку — т.е. немного отключить сознание и собрать ее из подручных материалов. В литературе есть такой прием «остраннение» (ну или остранение, по-разному пишут) — снятие культурных покровов, как у Камю в «Постороннем», где главный герой описывает все как бы со стороны, как будто через толстое такое стекло. У меня получилось как раз «остранниться» — я раньше очень много парился насчет музыки, все переделывал по миллиону раз, ничего не мог до конца довести, а в этот раз решил отпустить и сделать так, чтобы музыка сама себя писала.


— Как это происходило?

— Очень просто — у меня роландовский сэмплер. Я его включаю и все, что под руку в буквальном смысле слова попадается, записываю, обрабатывая эффектами по ходу, — кручу ручки наугад, как обезьяна. Потом отслушиваю то, что получилось, и если мне нравится — использую. Так же с музыкой — просто сижу слушаю, если вдруг какой-то кусочек нравится — нагло ворую. В ход все что угодно идет — от реальных этнических и перкуссионных инструментов, которые мне постоянно дарят мои друзья, до всякой ерунды. Иногда случайной. Например, я для одного из треков записывал такие восточные золотистые шарики звенящие, не знаю, как они называются, и в какой-то момент случайно заскрипел креслом. Получился дикий звук как из «Трансформеров», очень крутой.

© Love Cult

— Меня тут один блог попросил назвать пятерку моих любимых русских альбомов за 2013-й — я включил твой. А у тебя какая пятерка?

Love Cult последняя пластинка, Dada Quês на «Удаче», Nocow «Solus», Anton Zap «Water», Foresteppe и, конечно, Стас Kontext, но это уже шесть, сорри.

В общем-то я очень далек от того, что характеризует профессионального музыканта. То, что я делаю, — это такой очень наивный DIY. Мне как-то рассказывали, что мои песни включали серьезному дядьке-музыковеду и он сказал, что это не музыка, а скорее звукотворчество. Так что, с точки зрения серьезных дядек, я — звукотворец. Звучит забойно. Мне очень близка авангардная музыка, весь этот минимализм, репетитивность и ранняя электроника — я думаю (а во многих случаях так оно и есть), там все делалось и делается на коленке. К синтезаторам у меня такое же отношение: я, например, абсолютно не понимаю, как сделать тот или иной звук, просто ориентируюсь на интуицию — нравится или нет. Я смотрел интервью с Клаусом Шульце — он там накручивает какой-то сумасшедший звук, а потом, так смущенно улыбаясь, говорит в камеру: мол, если вы меня попросите завтра повторить такой же звук, у меня уже вряд ли получится. И Карлхайнц Штокхаузен со своими тоновыми генераторами в подвале — это же абсолютная свобода, это очень круто.

NocowNocow

— Штокхаузен-то этим уже занимался не от наивности и непрофессионализма — а как раз наоборот. Говоря пафосными образами, он знал, как построить храм, и потому громил алтарь и плясал на амвоне.

— А мне кажется, он просто вовремя понял, что это прежде всего алтарь, то есть абсолютно ритуальная и не имеющая отношения к действительности фигня, якобы воспроизводящая якобы структуры того, что любят называть «бессознательным». То есть если мы говорим, что музыка — самое абстрактное из искусств и работает на таком же чувственном, абстрактном уровне, то какие-то логические, математические схемы к ней едва ли применимы — точнее, их, конечно, можно применять, но пропадет жизненность. В этом году, когда мы все вместе были во Владивостоке на выступлении Nocow, я вышел на улицу проветриться — жарко было внутри, там стоят два натуральных гопника как по виду, так и по речи, такие с пивком, и один другому: «Слушай, ну вот как так, у него же тут всего лишь бочка и тарелка, НО КАК КАЧАЕТ-ТО??!» Вот слушаешь какого-нибудь Виллалобоса или Тео Перриша, и нога сама начинает дергаться — чистая антропология, первобытные инстинкты.

— С другой стороны, музыка — это чистая математика. Гармонический ряд, тоны, обертоны... от Пифагора, как известно. Ну и должно ли искусство отражать жизнь — это тоже вопрос неоднозначный. Но твоя точка зрения понятна.

— Это вечный вопрос, и я не знаю на него ответа. Мне кажется, музыка — это и то и другое. То есть нужно знать какие-то базовые структурные принципы, наверное, но все равно: если делать все левым полушарием, где, как говорят, проходят все логические процессы, — ну что это получится? Стерильность. С другой стороны, чисто «правополушарную», давай называть это так, музыку порой тяжело слушать. Поэтому нужен баланс.

Брайан Ино заблуждается, когда говорит, что за генеративной музыкой будущее.

Ну то есть существуют какие-то определенные каноны, какие-то базисные структуры — ритмические, гармонические и прочие. И это вроде работает. Но та же генеративная музыка — это ведь набор звуков, хотя вроде там простроенные алгоритмы и все такое. Мы вот с моей девушкой придумали классный способ заработка: разместить в газете объявление, типа, «делаем звуковой слепок кармы, звоните по телефону ХХХ-ХХ-ХХ». Человек приходит, я ему даю анкету с вопросами вроде «когда у вас был первый секс» и так далее, его ответы-цифры с умным видом вбиваю в прогу, которая генерирует музыку, ну а потом результат ему включаю и объясняю, где он в жизни свернул не туда. Мне кажется, миллионы можно заработать. В общем, думаю, Брайан Ино заблуждается, когда говорит, что за генеративной музыкой будущее. И я как конченый гуманитарий до сих пор наивно уверен, что не все в этой жизни подчиняется законам логики.

— У тебя не возникало желания пойти изучать музыкальный канон — хоть в каком-нибудь виде?

— Ну я изучал сольфеджио в музыкальной школе — скукотища.

— Помнишь еще что-нибудь?

— Достаточно, чтобы понимать, что с точки зрения теории музыки я сейчас несу несусветную ересь, типа баек про снежного человека и заряженную воду ))).


Комментарий Love Cult

Мы познакомились со Стасом в прошлом году в сети. Лесосибирск — почти идеальное название для русского города, а быть электронным музыкантом из Лесосибирска, наверное, невероятно круто. Нас заинтриговала музыка Стаса, и мы, как и многие, долго ждали каких-то цельных релизов. Весной Hmot неожиданно сделал ремикс на «Fingers Crossed» с нашей одноименной пластинки, который был просто пулей. Hmot поймал все, что мы чувствовали во время записи, но оставили за рамками трека, и озвучил это в ремиксе. Сделать ответное переосмысление — большая честь и удовольствие. «Pequeninho» — самая загадочная композиция c «Oneirology», мы мгновенно влюбились в ее шершавую подложку. После нескольких дней программирования габбер-пушки на 180 ударах в минуту мы, казалось, иссякли и потеряли курс. Звучало это абсолютно ужасно. Тогда мы замедлили проект до 40 bpm, и все встало на свои места. Все звуки Стаса прошли через острые лезвия наших эффект-цепей, неизвестный с YouTube проговорил буквы H-M-O-T, почему-то заикаясь на H-M. На выходе мы имеем разлагающийся даб, прекрасный и быстро изнашивающийся, как футболка H&M. Поставьте этот трек на будильник в грядущем году.

Комментарий Nocow

Стас предложил сделать ремикс и прислал несколько архивов с разными треками. Я попробовал сделать один, потом другой, и получилось, что я сделал сразу несколько ремиксов; там были и эмбиент-версии, и танцевальные. А когда пришлось выбирать, то появилась идея собрать их вместе — нечто вроде коллажа. Потом добавил еще что-то от себя. Вот и получилось нечто вроде ремикса на релиз или даже релиз-трибьюта.


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Разговор c оставшимсяВ разлуке
Разговор c оставшимся 

Мария Карпенко поговорила с человеком, который принципиально остается в России: о том, что это ему дает и каких жертв требует взамен

28 ноября 20245238
Столицы новой диаспоры: ТбилисиВ разлуке
Столицы новой диаспоры: Тбилиси 

Проект «В разлуке» начинает серию портретов больших городов, которые стали хабами для новой эмиграции. Первый разговор — о русском Тбилиси с историком и продюсером Дмитрием Споровым

22 ноября 20246846
Space is the place, space is the placeВ разлуке
Space is the place, space is the place 

Три дневника почти за три военных года. Все три автора несколько раз пересекали за это время границу РФ, погружаясь и снова выныривая в принципиально разных внутренних и внешних пространствах

14 октября 202413326
Разговор с невозвращенцем В разлуке
Разговор с невозвращенцем  

Мария Карпенко поговорила с экономическим журналистом Денисом Касянчуком, человеком, для которого возвращение в Россию из эмиграции больше не обсуждается

20 августа 202419781
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”»В разлуке
Алексей Титков: «Не скатываться в партийный “критмыш”» 

Как возник конфликт между «уехавшими» и «оставшимися», на какой основе он стоит и как работают «бурлящие ритуалы» соцсетей. Разговор Дмитрия Безуглова с социологом, приглашенным исследователем Манчестерского университета Алексеем Титковым

6 июля 202423853
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границыВ разлуке
Антон Долин — Александр Родионов: разговор поверх границы 

Проект Кольты «В разлуке» проводит эксперимент и предлагает публично поговорить друг с другом «уехавшим» и «оставшимся». Первый диалог — кинокритика Антона Долина и сценариста, руководителя «Театра.doc» Александра Родионова

7 июня 202429152
Письмо человеку ИксВ разлуке
Письмо человеку Икс 

Иван Давыдов пишет письмо другу в эмиграции, с которым ждет встречи, хотя на нее не надеется. Начало нового проекта Кольты «В разлуке»

21 мая 202429821