Сюжет знаком нам вдоль и поперек — еще один рэпер рассказывает на своем (двойном!) альбоме о том, каково это — быть успешным рэпером, ну хватит, сколько можно. Скриптонит, впрочем, — не просто «еще один» рэпер; наоборот, другого столь же завораживающего и противоречивого персонажа, судя по этому двойному удару, отправленному в мир без особого объявления войны за две недели до Нового года, в русскоязычном рэпе не сыскать. Да, первая половина нового альбома, «Улица 36», рассказывает в основном о его пути к успеху, а вторая, «Зеркала», — о его сегодняшней изнанке, но Скриптонит пикирует на эти абсолютно заезженные темы с совершенно неожиданной стороны. Он, кажется, единственный из русскоязычных MC не столько бахвалится деталями своей одиссеи, сколько ворочается в них, словно в слишком тесном костюме. Будто весь этот рэперский нарратив «из грязи в князи» с живописанием и пути через грязь, и роскошеств текущего княжества для него — не столько трон для короля, сколько тесная клетка для большого и злобного зверя, привыкшего охотиться в одиночку (он даже сравнивает себя и своих соратников с животными в одном треке, но там немного иная метафорика). И особенно интересны в этом плане, конечно, моменты, когда Скриптонит будто бы по живому, с болью выламывается из этих рэперских рамок куда-то наружу, в более странное и свободное пространство (см. номер «Положение» или почти вся вторая половина «Зеркал», на которой всё менее осмысленные блуждания героя в лабиринте этих самых зеркал озвучены соответствующим звуком, всё более разреженным, густым и клаустрофобическим). Но, даже оставаясь в рамках, боль от давления которых слышится в каждом вскрике, в каждом фирменном завывании на луну, Скриптонит остается чрезвычайно индивидуальным исполнителем — его тексты вылеплены не из широких жестов и общих понятных мест, а из череды сугубо индивидуальных деталей и наблюдений, сплетенных в тугую и часто непроницаемую вязь. Говоря коротко, даже оставаясь в рамках русского рэпа, Скриптонит был одним из самых необычных и ярких его персонажей. Но сейчас, пообещав завязать с жанром в следующих работах, он вполне может превратиться во что-то, значительно более интересное.
«Сообщество — это суперсила»
Чуть ниже радаров
Введение в самоорганизацию. Полина Патимова говорит с социологом Эллой Панеях об истории идеи, о сложных отношениях горизонтали с вертикалью и о том, как самоорганизация работала в России — до войны
15 сентября 202245032От редакции COLTA
Культура во время «военных операций»
Почему вина обездвиживает, и что должно прийти ей на смену?
Философ Мария Бикбулатова о том, что делать с чувствами, охватившими многих на фоне военных событий, — и как перейти от эмоций к рациональному действию
1 марта 20224595Родина как утрата
Глеб Напреенко о том, на какой внутренней территории он может обнаружить себя в эти дни — по отношению к чувству Родины
1 марта 20224445Often you write das Leid but read das Lied
Англо-немецкий и русско-украинский поэтический диалог Евгения Осташевского и Евгении Белорусец
1 марта 20224033Письмо из России
Полифонические свидетели конца и начала. Эссе Ганны Комар
Случайность и неотвратимость
«Меня интересуют второстепенные женские персонажи в прозе, написанной мужчиной»
Виктор Вахштайн: «Кто не хотел быть клоуном у урбанистов, становился урбанистом при клоунах»
Разговор Дениса Куренова о новой книге «Воображая город», о блеске и нищете урбанистики, о том, что смогла (или не смогла) изменить в идеях о городе пандемия, — и о том, почему Юго-Запад Москвы выигрывает по очкам у Юго-Востока
22 февраля 20224336