Дебютный исполнительский выход Юлии Данкевич состоялся на альбоме проекта Саши Огородникова и Дмитрия Шатова «Опасное лето», а теперь ее собственная дебютная запись выходит на лейбле «Яма с землею», основанном ими же. Свойственную проектам «Ямы» отчаянную искренность кишками наружу Данкевич не только разделяет, но и утаскивает на какие-то совершенно новые, временами натурально ошарашивающие глубины. Метод схож с методом соратников по лейблу: сырой электрический звук, где нервный бит вязнет в гитарной грязи (которой у Данкевич будет, пожалуй, побольше, чем у коллег), тексты о сокровенном, расчесывающие не желающие зарастать язвы неприглядной изнанки молодости, речитатив, срывающийся на крик. Но есть и ключевая разница: пока Огородников и Шатов разбираются с личным и семейным, Данкевич бесстрашно пишет куда более мрачную психодраму жестко травмированной сексуальности и ловко выстраивает ее так, что за невероятно личным легко (и страшно) просматривается общее. Это мощнейшая, обжигающая запись, от которой в самые сильные моменты («23») становится почти физически больно — речь уже не о синяках, а о настоящих шрамах.
6 из 12
закрыть
Сегодня на сайте
Минск-21, транзитная зона
«Я тоже мертв, я умер совсем недавно». История Акрама Айлисли
Известный азербайджанский писатель, живой классик национальной литературы стал изгнанником в родной стране. Историю Акрама Айлисли рассказывает Томас де Ваал
1 декабря 2021447«Термин “авангард” — больше из военной, чем из художественной лексики»
Календарь пассажира
Chikiss. «Зачем ты плачешь»
«Жизнь — мгновение, и оно бесценно»: московский экзистенциальный панк и берлинский андеграунд встречаются в новой песне певицы и клипе на нее
30 ноября 20211744Милость к павшим revisited
Антонов коллайдер
«Антон — молодой курьер, работающий на одну из китайских корпораций, получает необычный заказ: он должен доставить конфиденциальную информацию, зашифрованную в особой линзе, которая установлена в его глазу». Отрывки из книги Ильи Техликиди
29 ноября 20211400Конец цитаты
«Нам придется изобретать свой собственный язык»
Высокая композиторская кухня
Лали Хорстманн: мы предпочли остаться
Скупой русский натюрморт