Тридцать тысяч лет одиночества: Станислав Дробышевский о разных человечествах

Станислав Дробышевский, антрополог, популяризатор науки, редактор портала «Антропогенез.ру», автор книг «Достающее звено» и «Байки из грота. 50 историй из жизни древних людей», поговорил с Екатериной Шергой о том, как Homo sapiens остался на нашей планете совсем один.

— Станислав, давайте поговорим о человечествах. Именно во множественном числе. Мы как-то привыкли, что вид Homo sapiens — он один такой. Вершина эволюции, царь природы и так далее. Хотя если взять, ну, допустим, крупных кошек, род Panthera — там есть тигры, львы, они абсолютно не похожи друг на друга, у них совершенно разные типы поведения. Но они как-то уживаются на планете. А другие человечества с нами не ужились. Почему так получилось? Почему мы буквально снесли всех себе подобных и остались на планете одни?

— Да, род Homo как таковой появился примерно два миллиона лет назад, и уже в тот момент было несколько видов, или разновидностей, можно так осторожнее сказать. Это те, кого называют Homo rudolfensis, Homo habilis, потом появился Homo erectus. Они вышли за пределы Африки, и чем больше они расселялись на планете, тем большим было это разнообразие. Разные популяции между собой не контачили. Наступила эпоха множественных человечеств, которые сильно друг от друга отличались.

Особенно много их оказалось в Юго-Восточной Азии, где изрезанная территория, долины, острова. Там изоляция шла на страшных скоростях. Самые известные человечества — неандертальцы в Европе и не очень понятные денисовцы в Азии.

— Это те, от которых осталось всего несколько косточек?

— Да, в Денисовой пещере на Алтае были найдены пара зубов и несколько фрагментов костей, как сначала решили — неандертальских. Когда группе генетиков удалось сделать анализ митохондриальной ДНК, все ахнули. Оказалось, что от неандертальцев они отличаются так же сильно, как неандертальцы от нас; это совсем особое человечество, которое куда-то бесследно сгинуло, не оставив следов хотя бы в виде хорошо сохранившихся скелетов. При этом гены денисовцев были обнаружены у жителей Юго-Восточной Азии, и считается, что горцы в Гималаях способны свободно дышать на высоте 4000 метров благодаря особой разновидности белка, доставшейся именно от денисовцев. Судя по всему, жили эти загадочные люди на территории от Алтая до Индонезии. Как они выглядели, мы пока не представляем. В Китае найдены черепа, которые с большой вероятностью принадлежат денисовцам. Но это нельзя доказать, так как из них пока никто не извлек ДНК. А вот на Алтае, как мы видим, нашли ДНК, но нет черепов подходящих. Притом палеогенетика показывает, что смешение вышедших из Африки сапиенсов с денисовцами происходило, по крайней мере, дважды, а с неандертальцами — трижды. Неандертальцы получили примесь денисовцев, денисовцы — сапиенсов, африканские сапиенсы получили еще одну примесь от кого-то, а от кого — мы пока не знаем.

Еще из самых последних открытий — так называемые хоббиты на острове Флорес в Индонезии, которые были обнаружены в 2003 году. Их предки приплыли туда миллион лет назад, это были классические яванские питекантропы с килограммом мозгов, от них на Флоресе остались классические орудия. Потом постепенно эти орудия становятся все меньше — и люди все меньше, судя по останкам. А в период 190—50 тысяч лет назад это уже образцовые «хоббиты». Рост около метра, размер мозга 420 граммов, то есть меньше, чем у шимпанзе. И с очень странным строением и черепа, и ног, и рук, и всего на свете. Но с таким маленьким мозгом они делали довольно сложные орудия.

— А как они эти орудия применяли?

— Охотились на живших на этом острове гигантских крыс. Там еще были и карликовые слоны, гигантские вараны, гигантские аисты. На удаленных, изолированных островах эволюцию часто заносит в такие крайности. А 50 тысяч лет назад «хоббиты» исчезли. Может быть, не без помощи Homo sapiens. Потому что это было время, когда наши предки шли в Австралию.

— Хочется голосом российского телевизионного комментатора сказать: «Совпадение? Не думаю!»

— Да, возможно, они снесли этих хоббитов, даже не заметив. А рядом, на острове Сулавеси, тоже обитали какие-то люди, известные только по орудиям. Чуть южнее, на Яве, жил человек нгандонгский. Он был вполне крупнокалиберный, но с очень странным черепом: огромные, как у обезьяны, надбровные дуги и при этом вполне приличные мозги — примерно 1200 граммов. Это очень странный заповедный товарищ, который застрял на этом острове и, даже когда Ява соединялась с материком, жил изолированно. Существенно, что на Сулавеси надо было приплыть! Так же, как и на Флорес. Получается, что люди тогда уже умели плавать по морям.

— На чем? На лодках, долбленках, плотах?

— Мы не знаем. Но получается, что километров тридцать по морю они вполне могли преодолеть. И это миллион лет назад!

— А чем наши с вами предки занимались миллион лет назад?

— Они в это время довольно уныло сидели в Африке. И там прослеживается более-менее непрерывная эволюционная линия к Homo sapiens от австралопитеков и даже от обезьяны проконсула. Но и в Африке помимо нас были свои отдельные экзотические группы. Например, австралопитеки седиба (Australopithecus sediba) очень странные, от них, возможно, произошел еще более странный Homo naledi. 300 тысяч лет назад, когда у наших предков был мозг больше килограмма, эти самые Homo naledi имели размер мозга всего 500—600 граммов. У них были очень кривые длинные пальцы с крайне изогнутыми фалангами. Грудная клетка австралопитеков, а ноги человеческие. Надбровья и лоб австралопитековые — затылок, скорее, человеческий. Такая странная мозаика признаков. Своеобразное южноафриканское человечество с кривыми пальцами и очень маленькими зубами, даже меньше, чем у современных людей. Как это понимать? Никому до сих пор не ясно. Видимо, в каких-то специфических условиях они жили. Может быть, даже вернулись обратно на деревья.

Да, человечеств хватало. А около 50 тысяч лет назад все это кончается. И никого не стало. Ну, последние неандертальцы, может быть, кое-как дотянули до 30 тысяч лет назад. Но в конце концов и они, и денисовцы, и люди Нгандонга, и «хоббиты» — все исчезают. И остаются на планете только сапиенсы. Которые со страшной силой расселяются по всей планете, доходят до Австралии и Америки. Потом они понастроили кораблей, начали активно смешиваться друг с другом, и сейчас вероятность возникновения новых видов практически нулевая. Хотя если человечество опять впадет в дикость, то они запросто могут возникнуть.

— Почему все они исчезли? По какой-то одной причине или по разным?

— Точно этого никто не знает. От тех же денисовцев что осталось? Меньше десяти отдельных фрагментов, да и то лишь обломки зубов и костей. Как узнать, отчего они вымерли? Но само по себе примерное совпадение дат — то, что всюду появлялись сапиенсы и одновременно исчезали все эти человечества, — наводит на нехорошие мысли. Конечно, череп, в котором топор и на котором отпечатки рук нашего предка, — таких находок нет.

Может быть, прямых столкновений было не так много. Я считаю, что мы, скорее, победили чисто демографически. Нас было много, мы хорошо размножались, использовали все ресурсы, были всеядными. А те, кому не повезло, оказались более специализированными и хуже размножались. Но все случаи с карликовыми человечествами — да, там сапиенсы могли их истребить буквально. Потому что, когда есть маленькие человечки и здоровенные человеки, у маленьких шансов нет.

— Можно ли сказать, что у этих людей, которых мы вытеснили из мира, были искусство, мораль или, например, доброта?

— Ну вот находки из Дманиси — это самый давний пример доброты. На юге Грузии были обнаружены пять черепов, в том числе один, принадлежащий особи, по тем меркам очень немолодой, то есть примерно сорокалетней. У нее не сохранилось ни одного зуба, но альвеолы — ячейки для зубов — успели зарасти костным веществом. Животные, потерявшие зубы, всегда умирают. А эта бабушка со своей беззубой челюстью смогла прожить долгие годы. Очевидно, о ней заботились, разжевывали для нее пищу. Люди из Дманиси жили примерно 1 770 000 лет назад, то есть это самая древняя ветвь Homo, существовавшая уже вне Африки. Древняя, хотя и, скорее всего, тупиковая. Поэтому раскопки в Дманиси, начавшиеся в 1991 году, считаются по своим результатам сенсационными.

— А знаем ли мы что-нибудь про первые убийства?

— Следы самого древнего достоверного убийства — это Северная Испания, пещера Сима-де-лос-Уэсос. Найдено множество костных останков людей, близких к неандертальцам, и в том числе череп номер 17, ему примерно 427 тысяч лет, у него две дырки во лбу. Хрестоматийная картина удара тупым предметом по голове, хоть в полицейский протокол. Правда, был найден и гораздо более древний (ему два миллиона лет) череп женщины с явными следами расправы над ней каннибалов. Но тут достоверно неизвестно, была ли она убита, прежде чем ее съели.

— А что с искусством? Все-таки мощная, великолепная живопись была только у сапиенсов. Неандертальцы ничего прекрасного не оставили.

— На самом деле искусство в его зачаточном стоянии появляется еще у питекантропов. Есть ракушка с царапульками в Триниле на Яве с датировкой в полмиллиона лет. В одном из местонахождений были найдены два куска юрских кораллов, которые не имели никакой практической ценности — только эстетическую. При этом ближайшее место, откуда их можно было притаранить, находилось в двухстах километрах. А по поводу неандертальцев — в 2018 году обнаружена наскальная живопись явно неандертальского периода — рука, обведенная охрой.

— Но все-таки кроманьонские изображения бизонов из Альтамиры, львов из пещеры Шове — это не какой-то отпечаток руки, а высокого качества живопись.

— Да, но когда у сапиенсов начался этот расцвет, то есть примерно 37—35 тысяч лет назад, почти никого вокруг уже не было. У неандертальцев тоже могло бы быть свое высокое искусство, если бы им оставили шанс до этого времени дожить.

— Каких находок лично вам не хватает? С чем вы связываете свои ожидания?

— Мне не хватает непосредственных предков у приматов мелового периода. Так, чтобы пальцем ткнуть и сказать: «Вот это предок!» Не хватает самых первых прямоходящих, в интервале от десяти до семи миллионов лет назад. Там есть находки, но их хотелось бы больше. Еще очень хочется, чтобы сделали наконец ДНК китайских находок, о которых мы говорили, и доказали, что это денисовцы. Или же на Алтае нашли к имеющимся мелким фрагментам красивые черепа.

— По поводу Алтая. В России сейчас серьезные раскопки проводятся?

— Да, конечно, раскопок у нас в стране происходит едва ли не больше, чем где-либо еще. К нам со всего мира едут, в каждой экспедиции полно иностранцев. Потому что в Европе, особенно во Франции, в Англии, уже все распахали. Я каждый год езжу под Брянск, в Хотылево, там стоянка неандертальцев. Полтора столетия уже копают в Костенках — эта деревня получила свое название потому, что вокруг все усыпано древними костями. Есть очень перспективное местонахождение на Тамани, в Синей Балке: там найдены кости слонов, носорогов и орудия древностью в два миллиона лет — значит, рано или поздно найдут кости людей. Есть Дальний Восток, но там раскопок очень мало.

Местонахождений, стоянок, городищ у нас огромное количество. Главная проблема, что археологов намного меньше, чем этих стоянок. Элементарно рук не хватает. Но с другой стороны — больше достанется будущим поколениям. Тогда будут более прогрессивные методики, так что, может быть, оно и к лучшему. Главное, чтобы к тому времени все не разграбили.

— Что сейчас происходит в палеоантропологии? Впечатление, что она развивается бешеными темпами, одно сенсационное открытие следует за другим.

— Да, пошла в гору палеопатология — наука о том, как люди болели и, главное, как за ними ухаживали. Развивается палеодиетология, изучающая, что в древности ели. Она и возникла-то как наука всего лет 15 назад. Те же самые австралопитеки седиба неожиданно оказались потребителями коры. При том что у них зубы маленькие, для коры ни разу не приспособленные. Но как-то они ее грызли. Неандертальцы, оказывается, не просто обгладывали кости. У них между зубами были обнаружены гранулы крахмала ячменя, причем прошедшего термическую обработку. Это значит, что они были кулинарами, умели варить ячменную кашу.

— А как? У них же керамики не было.

— Известно из этнографии, как это можно сделать. Вода заливается в мешок из шкуры, потом туда кидают раскаленные камни. Но от неандертальцев такого никто не ожидал.

— Что будет, если попытаться какие-то из этих исчезнувших человечеств воскресить? Как я понимаю, лучшие кандидаты для этого — неандертальцы? Это не динозавры, вымерли они недавно, ДНК извлечь можно.

— Потенциально — да. На практике — пока нет. Из ископаемых существ никого еще не восстанавливали, даже при наличии ДНК. Все случаи, когда пробовали это сделать с какими-то вымершими лягушками, успехом покамест не увенчались. Хотя я думаю, что в ближайшие лет пятьдесят технически это станет возможным.

— А это повлечет за собой и вопросы этического характера?

— Да, тут же появятся всякие моралисты, которые начнут говорить: «Ему же будет грустно! Пусть его лучше вообще не будет». На мой взгляд, никаких этических проблем здесь не существует. Если этого неандертальца воспитывать рядом с современными людьми, он от них мало чем будет отличаться. А уж на одиночество ему точно не придется жаловаться. Вокруг него станет плясать столько народу. Думаю, рано или поздно его выведут китайцы или японцы. А все остальные будут кусать локти от зависти.

— Но тогда придется воскрешать не одного, а человек хотя бы двадцать, чтобы появилась более-менее устойчивая популяция. Однако и в этом случае нет никакой гарантии, что они захотят скрещиваться именно друг с другом, а не с Homo sapiens. Запретить им это невозможно, они же люди. А интерес к воскрешенным будет огромный. Слишком много вопросов! Хорошо, что их будут решать уже наши потомки.

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА КАНАЛ COLTA.RU В ЯНДЕКС.ДЗЕН, ЧТОБЫ НИЧЕГО НЕ ПРОПУСТИТЬ

Понравился материал? Помоги сайту!