Настолько же мрачно, насколько и забавно
(Аудио)визуальный словарь Андрея Кузькина
Визуальный словарь Татьяны Антошиной
Визуальный словарь Павла Отдельнова
Моя мастерская расположена очень удобно, около площади трех вокзалов. Когда я задерживаюсь или остаюсь ночевать в мастерской, я засыпаю под мелодичные объявления «Поезд номер сто двенадцать до станции Круглое Поле отправляется с третьей платформы. Нумерация вагонов начинается с головы состава».
Рядом с мастерской все время собираются привокзальные бомжи, и они часто выясняют отношения. Пару раз я был свидетелем беспощадных драк с лужами крови.
Мастерскую я получил от Московского союза художников, ее не очень хотели брать мои коллеги, потому что в ней почти нет естественного света и она вместе со всем зданием была отключена от электрической сети. Мастерская находится в доме, построенном в самом начале XX века, помещение когда-то было квартирой, о чем свидетельствует расположение комнат. В начале 90-х дом расселили, а помещения отдали в пользование разным организациям.
До меня эту мастерскую занимал художник Гриша Брускин, на стеллажах еще долго хранилась в мешках крашеная одежда из его знаменитого перформанса 1988 года «Рождение героя» в галерее «На Каширке». Этим летом я понял, что за десять лет окончательно зарос разными вещами, и устроил большой «потлач», раздав и выбросив добрую часть своего богатства. Я специально заказал мусорный контейнер, который забил старыми досками, картонами, обрезками холстов и учебными постановками. Тогда же я расстался и с хранившейся на стеллажах одеждой. Но лозунг из этого же перформанса «Социализм непобедим!» у меня до сих пор хранится и висит на видном месте.
Обратите внимание на старое советское кресло, купленное на Avito за 50 рублей специально для инсталляции «Unheimlich», которую я показывал в 2015 году в ММОМА. Оно оказалось очень удобным, и я не смог с ним расстаться даже тогда, когда раздал мольберты, около полусотни старых брутальных подрамников, оставшихся после института и в наследство от предыдущего хозяина. Некоторые из подрамников мне было особенно жаль, на них были названия старых работ Гриши Брускина. Вообще я люблю, когда в рабочем пространстве нет ничего лишнего.
