Что случилось с ландшафтной архитектурой

Ощупывая потайные карманы

Недавний уход Сергея Капкова с поста руководителя московского Департамента культуры вызвал много волнений. Со стороны нового руководства последовали обвинения в растратах и предпочтении иностранных производителей российским, а критики из народа говорили о том, что менять надо всю систему, в то время как парки Капкова — кость, брошенная властями ясноглазым «белоленточникам». Этот подход более чем понятен, учитывая российскую историю последних 20 лет. На некоторое время по неопределенным причинам у москвичей появилась возможность вообразить себя европейцами в декорациях современного средового дизайна. Народ к новым паркам отнесся как крестьянин, которому дали рупь за просто так: хмуро глядя исподлобья и ощупывая потайные карманы. Нас не проведешь — не такое видали! Однако все познается в сравнении: истина вроде банальная, но в качестве инструмента критики — необходимая. Не успел Капков покинуть пост, как вице-мэр Петр Бирюков заявляет о планах забрать парки «под свое крыло», потому как предшественник с городскими рекреациями не справился. Заслуги же самого вице-мэра на поприще благоустройства москвичам хорошо известны, и заключаются они в неуемном рвении к уборке листьев, покраске бордюров в веселые цвета, установке массивных кадок с чахнущими в них тощими деревцами и разбрасыванию реагента.

Но перемены в столичном правительстве — это одно, а за благоустройство в городе по идее отвечает ландшафтная архитектура — есть такая область деятельности. Правда, если за рубежом специалистов по ландшафту обучают, к примеру, в престижнейшей Гарвардской школе дизайна, то в России этим занимаются в основном лесотехнические и сельскохозяйственные вузы, иногда — архитектурные. В целом в наших городах ландшафтный дизайн до сих пор фигурирует, за некоторыми исключениями, в виде клумб с петуниями и вышеупомянутых кадок с деревьями, а с современными приемами озеленения столица только начала знакомиться на примере Крымской набережной и «Музеона». О том, что происходит с профессией, лучше всего спросить у специалистов.

Многие российские коллеги приезжают на Запад, видят упаковку и думают, что вот в ней и есть суть.

«Ландшафтная архитектура как наука в современном ее понимании существует в Европе лет так 30—40, — говорит Анна Адасинская, ландшафтный архитектор бюро МОХ, Санкт-Петербург/Берлин. — Для России это были не самые простые годы. Отсюда и разница. Нет ничего удивительного в том, что на данный момент у нас фактически отсутствует ландшафтная архитектура в европейском понимании. Нет образования, профессоров, ландшафтных бюро, строительных фирм, нет современных технологий и материалов, нет производителей достойного игрового оборудования и мебели, не развит рынок посадочного материала и т.д. Я не говорю, что их нет вообще. Что-то есть. Но по сравнению с тем, что должно быть, — капля в море. Ну и самое печальное, что наша ландшафтная архитектура — это декорирование пространства. А на Западе — способ решить определенные экологические, социальные, функциональные и в самую последнюю очередь — дизайнерские задачи. В России это упаковка, на Западе — сложный прибор в упаковке. Интересно, что многие российские коллеги приезжают на Запад, видят упаковку и думают, что вот в ней и есть суть. То есть прибор они даже и не замечают — не приучены».

В послевоенные годы история советской ландшафтной архитектуры сложилась трагично. Период борьбы с излишествами в архитектуре оказался губителен для этой области проектирования. Стали доминировать количественные, а не качественные показатели, проекты стремились к упрощению. В 1955 году закрылись созданные незадолго до этого факультеты озеленения городов в Ленинградской лесотехнической академии и Московском лесотехническом институте. Остались незавершенными многие заложенные в конце 1950-х — начале 1960-х годов парки, а новые не проектировались. Только к концу 1990-х годов в стране стали появляться первые факультеты ландшафтной архитектуры, а специальность «ландшафтный архитектор» была внесена в Российский реестр профессий лишь в 2002-м. И если в Москве, куда стягиваются деньги со всей страны, только-только стали появляться примеры современного ландшафтного дизайна, то в регионах дела обстоят не лучшим образом.

«Развитие ландшафтной архитектуры и дизайна в регионах зависит от проведения городских или региональных мероприятий — празднования 9 Мая, Дня города и т.д., — рассказывает Элина Красильникова, профессор ВолгГАСУ, автор книги «Ландшафтный урбанизм: теория — практика». — Но самое грустное, что понимание стилистики объектов озеленения зависит от вкусовых пристрастий мэров и глав администраций. В Волгограде за последние два года появились зверинец из топиарных животных, жуткие “деревья Дружбы”, мотыльки и другое. Нам удалось разработать ландшафтно-градостроительный сценарий города, основанный на принципах ландшафтного урбанизма, но “воз и ныне там”. Самая серьезная проблема — это конкурсы на выполнение проектов благоустройства, в которых по закону побеждает тот, кто предложит самую низкую цену, и зачастую это абсолютно непрофессиональные фирмы».

«В Петербурге в ландшафтной архитектуре сейчас стагнация в сочетании с накачкой имперскими иллюзиями в виде ежегодного фестиваля “Императорские сады России”, после проведения которого все возвращается в исходное состояние без каких-либо качественных перемен, — говорит профессор СПбГАСУ Валерий Нефедов. — Идеология потемкинской деревни глубоко укоренилась в сознании городских озеленителей. Уловка в виде надуманного “петербургского стиля” крайне выгодна тем, кто под этим предлогом завышает цену ландшафтных объектов, никак не реагируя на прогресс в технологиях. Отсутствие международных конкурсов и реализованных проектов отодвигает Санкт-Петербург на нижние строчки рейтингов городов по качеству городского ландшафта. Главный ресурс города — его прибрежные территории — веками не получает никакого развития, кроме прокладки и расширения транспортных магистралей; город не реализует программ создания новых парков, не пытается рассматривать организацию велосипедного движения как части нового ландшафта».

Как дорог нам ландшафт?

Обсуждение того, во что жителям столицы обошлись новые парки, началось с подачи нового главы Департамента культуры Москвы Александра Кибовского в лучших традициях «новой метлы». Ровно 60 лет прошло с момента принятия постановления ЦК КПСС «Об устранении излишеств в проектировании и строительстве», и кто бы мог подумать, что оно окажется как никогда более актуальным в 2015 году. Кстати, а можно ли заодно подсчитать, во что москвичам обошлась деятельность, а точнее, бездействие самого Кибовского на предыдущем посту — в качестве руководителя Департамента культурного наследия? И не из соображений ли борьбы с излишествами он голосовал за снос доходных домов купца Привалова? Публика по инерции поддерживает обличителей, забывая о том, что в проигрыше окажется вовсе не пресловутый Капков, а пользователи тех самых парков и детских площадок, на дизайне которых так рьяно собрался экономить новый глава департамента.

Парки, скверы, набережные необходимы городу для развития, и они априори не могут быть дешевыми.

«У нас в принципе отсутствует культура пользования парками и общественными пространствами, — говорит Катя Ларина, архитектор лондонского бюро Gustafson Porter, партнер проекта U:Lab.spb. — До недавнего времени парки имели исключительно утилитарное значение — парк как инфраструктура спорта или как церемониальное пространство с четко определенным форматом пользования, но они никогда не были элементом свободного времяпрепровождения, где горожане вольны определять, как они используют парк — будь то пространство образования, творчества, общения, отдыха или здоровья. В европейской традиции парки со времен индустриальной эпохи развивались как тонкие инструменты социального менеджмента, где сообщество получало возможность делиться нормами поведения между различными классами и сословиями, таким образом, сформировав определенную общую культуру пользования общественными пространствами».

«Парки, скверы, набережные необходимы городу для развития, и они априори не могут быть дешевыми, — считает Элина Красильникова. — Использование качественных посадочных материалов, удобной и надежной парковой мебели, системы ландшафтного и паркового освещения, полива, новых технологий напрямую влияет на экологическую безопасность городской среды и на здоровье граждан. В Америке тоже критикуют пешеходный променад Хай-Лайн за дороговизну, но тем не менее он становится знаковым объектом города, привлекающим жителей и туристов».

«Только благодаря команде Капкова в Москве появились современные цветники, качественные детские площадки и парки в спальных районах, спроектированные ландшафтными архитекторами мирового уровня, такими, как LDA Design», — говорит партнер бюро Alphabet City, руководитель отдела благоустройства в Группе компаний ПИК Анна Андреева.

Эту точку зрения поддерживает и Валерий Нефедов: «При Сергее Капкове Москва сделала колоссальный рывок вперед (намного обойдя Санкт-Петербург) в культурном наполнении городского паркового ландшафта. Парк Горького и парк Сокольники были существенно модернизированы, смахнув толстый слой пыли прошлых веков со своей идеологии и став гораздо более привлекательными для горожан. Разнообразные события и по-настоящему современная жизнь московских парков поставили их на много позиций выше по качеству рекреационной среды, продвигая идею оздоровления населения в городе без бегства на дачу. Пока трудно говорить, будет ли сохранена эта тенденция после ухода Капкова, но вложения в парки уже принесли зримые плоды. И если проект “Зарядья” все-таки будет реализован, то у Москвы есть шанс навсегда обогнать города России в продвижении самых новых технологий организации парковой среды. При этом мировой опыт учит тому, что в современном ландшафте парка именно минимализм без цветочков и антикварных скамеек, без копий древних фонтанов из дорогого гранита и музейных светильников является главной смысловой линией развития. Для Петербурга подобный подход был бы очень полезен, ведь парки — это зеркало культуры общества и индикатор его открытости инновациям».

Пока трудно говорить, будет ли сохранена эта тенденция после ухода Капкова, но вложения в парки уже принесли зримые плоды.

Дворы

Но если современные парки — это, как нам намекнули, непозволительная роскошь, то есть еще и повседневная жизнь. Инженер садово-паркового строительства компании «Илья Мочалов и партнеры» Игорь Сафиуллин уверен: работы по реконструкции, начатые в городских парках, должны проводиться во дворах и на улицах, ведь именно там горожанин проводит большую часть времени. Однако препятствием этому может служить все тот же бюджет: «Бюджет, который может идти на благоустройство, озеленение и дальнейшее поддержание дворов, — это тайна за семью печатями. Я пытался его проанализировать, но, к сожалению, доступна только общая цифра по ЖКХ. Однако, судя по нерациональному городскому оформлению однолетними цветниками, можно сделать вывод, что “деньги-то у нас есть”, но, как сам себе ответил кот Матроскин, “у нас ума не хватает”. Кстати, в Берлине благоустройство и озеленение дворов оплачивается жителями дома. Город обслуживает только парки, улицы, кладбища и скверы. Жители Берлина совместно, двором, решают, что и как сделать, исходя из потребностей и условий. У нас же пытаются впихнуть во дворы все возможное, потому что “так положено”».

Анна Андреева считает, что нормативы, определяющие количество машино-мест во дворах, не соответствуют городской стратегии по уменьшению количества автомобилей: «При норме 380 машино-мест на 1000 жителей, то есть в среднем по одному парковочному месту на квартиру, стоянки могут занимать полдвора. Машины и комфортный, безопасный двор несовместимы. Что касается озеленения, если раньше у каждой квартиры на первом этаже был свой маленький палисадник и это делало двор более уютным, то сейчас их осталось совсем мало, потому что у жителей нет контроля над тем, как происходит эксплуатация двора. Обычно все посадки просто скашиваются. Есть тип двора, где много зелени, но кроме нее ничего нет — ни хороших детских площадок, ни мест для отдыха, ни спортивных зон для молодежи. Обратная картина в новостройках: там есть и детские площадки, и спорт — все это застройщик должен сделать по нормативам, но обычно это сопровождается некрасивой и неудобной планировкой, деревьев мало, а машины паркуются на тротуарах».

Бюджет, который может идти на благоустройство, озеленение и дальнейшее поддержание дворов, — это тайна за семью печатями.

Однако даже при наличии самого продуманного проекта воплотить его в московских реалиях непросто. «Самая главная трудность у той небольшой кучки архитекторов, что пытаются выжить и построить хоть что-нибудь осмысленное, — заказчик, — говорит Анна Адасинская. — Нет грамотного заказчика, и не отработан процесс ведения проекта. Любой более-менее крупный объект — это поле боя различных интересов, часто противоположных. Даже если вдруг появился толковый проект, то вероятность, что он будет адекватно реализован, ничтожно мала. Из-за неграмотности, жадности, наплевательского отношения. Причин много. Я бы сказала, что работа ландшафтного архитектора в Москве — это героический подвиг. Это неравная борьба практически на всех этапах».

Говоря о дворах, невозможно не вспомнить и о проблеме уборки листьев. Как ни пытались активные москвичи последние пару лет бороться с этим феноменом, мало кому удалось остановить рабочих, складывающих листву в мешки и увозящих ее в неизвестном направлении. Доходило до того, что листья приходилось отбирать и разбрасывать обратно.

«Уборка листьев во дворах производится из-за того, что по паспортам территорий практически все напочвенные покровы считаются газонами обыкновенными, с которых следует производить уборку листвы, — объясняет Игорь Сафиуллин. — В итоге мы получаем полное отсутствие природной минерализующейся подстилки и напочвенного покрова, что приводит к ослаблению деревьев и кустарников, которые и так ведут борьбу за выживание в тяжелых экологических условиях города. Негативную цепочку можно продолжить: неприкрытая почва подвержена эрозии. Микрочастицы вымываются на поверхности дорог и площадок, загрязняя их, — при высыхании эти частицы поднимаются в воздух и оказываются в наших легких. Экологическая катастрофа пришла в наш город и уже бушует вовсю».

В настоящий момент рабочая группа при Департаменте природопользования, в которую входят Игорь Сафиуллин и другие специалисты, создает новую редакцию «Правил создания, содержания и охраны зеленых насаждений в Москве». «Правилам» предстоят серьезные обновления: меняется вся структура документа, а количество корректировок составит более 60%. Остается надеяться, что и проблема листьев будет со временем решена.

Специалистов мало, общество не готово, власть не видит необходимости.

Новые технологии

В общемировой практике с появлением новых технологий в области экологии и ландшафта изменились и стратегии работы с благоустройством. В целом область применения ландшафтной архитектуры расширилась: появилось такое направление, как ландшафтный урбанизм.

«Постиндустриальный контекст сформировал новые типы территорий — бывшие промзоны, расползающиеся границы города и прочее, — рассказывает Катя Ларина. — Для работы с этими ландшафтами возникают новые методы проектирования — ландшафтный урбанизм и экологический урбанизм, которые предлагают инструментарий ландшафтных архитекторов и экологов применительно к урбанизированной среде. Эти методы рассматривают общественные пространства не как элементы украшения города, а как составную часть экономической и культурно-социальной экологии городской среды. Такой подход требует более детальных данных о городе, а также видения проекта как процесса, развивающегося во времени, поэтому здесь необходимы инструменты наблюдения за развитием проекта, подобно тому, как экологи наблюдают за развитием естественных процессов на какой-либо территории».

При том что информация о новых методах работы становится доступной, специалисты отмечают серьезные проблемы с пониманием, для чего это нужно. «Наше общество отстало в понимании проблем и в постановке целей в сфере окружающей среды на несколько десятилетий, — считает Адасинская. — Грубо говоря: нам не до того. А когда станет до того, скорее всего, у нас будут другое видение и другие цели, нежели, например, сейчас в Европе. Новые технологии и подходы к организации пространств, такие, как современная урбанистика, конечно же, применимы и в России. Но пока они нам как ежу футболка. Тем не менее существуют интересные попытки развивать эти направления в российских условиях, однако это очень долгий путь. Специалистов мало, общество не готово, власть не видит необходимости. Когда-нибудь это придет. Но когда и в каком виде — вопрос открытый».

Ухаживать за цветами можно за небольшие средства или даже силами волонтеров.

По словам Валерия Нефедова, вся система управления городским ландшафтом не подчинена задаче формирования полноценной среды в городе, а ориентируется на ее декорирование, причем в самой абсурдной и затратной модели: «Реализация использования новых технологий в России катастрофически тормозится организаторами благоустройства, для которых главным становится “закатать” городские улицы и площади самым дорогим каменным покрытием и украсить металлическими ограждениями. Тогда и цена выше, и доход больше. Ресурсосбережение в крупных городах России не становится востребованной идеологией, так как видимость обилия средств позволяет тратить деньги на декорации с преобладанием однолетних цветов, а не думать о ландшафтных объектах нового поколения. Для городов пока труднопредставимы даже самые простые водосборные пруды или каналы, играющие важную роль в городских экосистемах зарубежных стран. Применение новых технологий остается проблемным ввиду преобладания у “специалистов-озеленителей” представления, что, высаживая деревья и кустарники даже в большом количестве, они якобы создают ландшафт, при этом не задумываются, какие пространства и для кого они организуют. Технологии устойчивого развития предполагают точное разграничение и адекватное обустройство территорий для различных возрастных групп населения с представлением о степени динамичности или статичности их пребывания в открытых городских пространствах».

И наконец, еще один аспект работы с ландшафтом — необходимость ухода за уже высаженными растениями. «У ландшафтной архитектуры есть одна особенность — она очень быстро приходит в упадок, — говорит Андреева. — Если вы построили хорошее здание, есть вероятность, что оно простоит сто лет без вас. А цветники могут превратиться в бурьян, если за ними не ухаживать. Растения — они же не имущество, за них никто материальную ответственность не несет, в отличие от лавочки, например. Или другой сценарий, тоже вероятный: за цветниками будут ухаживать и “улучшать” уже без ведома автора, и они перестанут быть такими, как их задумали. Сейчас я не очень понимаю, что будет дальше с парками в Москве. Я очень переживаю за мои проекты, потому что это как дети, которых у тебя забрали. При этом ухаживать за цветами можно за небольшие средства или даже силами волонтеров».

Что делать

По убеждению Игоря Сафиуллина, изменить ситуацию может только приоритет экологии во всех сферах жизни: «Я имею в виду не охрану редких животных в далеких регионах, а экологические технологии, к которым относится современное озеленение. Сейчас сложилась парадоксальная ситуация: есть достаточное количество активных горожан, которые желают иметь благоустроенные дворы, то есть, по сути, социальный заказ. Есть команды профессионалов, которые готовы выполнить этот заказ. Но отсутствует система взаимодействия между ними».

Элина Красильникова отмечает важность проведения профессиональных конкурсов на разработку ландшафтных проектов, в результате которых можно получить интересное и уникальное предложение, а также ввода системы государственно-частного партнерства для финансирования ландшафтных объектов, поскольку на бюджетные деньги в регионах создать достойный объект непросто.

Необходимо информировать людей, как они могли бы жить, если бы у них был полноценный городской ландшафт, а не цветочные «дурилки» на главных улицах.

Не последнюю роль играют обучение специалистов и образование как населения, так и чиновников. «Нужна подготовка профессионалов, способных продуманно проектировать среду, — чтобы ландшафтные архитекторы научились проектировать общественные пространства, а архитекторы не рассматривали зеленые насаждения как элемент украшения, — говорит Катя Ларина. — Этому способствует междисциплинарность, когда исходя из определенных проектных задач формируется команда специалистов из различных областей (инженеров, экологов, градостроителей и т.п.) вместо того, чтобы отдавать проект на откуп уровню профессионализма того или иного архитектора».

По словам Валерия Нефедова, важнейшую роль играет широкое общественное обсуждение процесса развития общественных озелененных пространств с учетом пожеланий населения: «Необходимо информировать людей, как они могли бы жить, если бы у них был полноценный городской ландшафт, а не цветочные “дурилки” на главных улицах».

«Есть огромный интерес со стороны горожан к знаниям в области ландшафтного дизайна, — убежден Игорь Сафиуллин. — Проходят многочисленные фестивали, шоу, выставки, лекции. Туда надо затягивать наших ответственных лиц, чтобы они знали о современных возможностях, учились и применяли новые знания в работе. Я сам готов заниматься просвещением на эту тему на безвозмездной основе. Тем более что первая пилотная лекция уже с успехом состоялась по просьбе неравнодушных жителей района Тропарево-Никулино. Только позовите!»

Итак, общественный интерес присутствует, специалистов мало, но они есть, выставки и фестивали в ассортименте, однако результат мы имеем только при наличии Капкова. Не буквально Капкова, конечно, а госзаказа в его лице. Сейчас этот госзаказ отменен, и что ждет московские парки во времена кризиса и сокращения бюджетного финансирования — неясно. Причем это касается не только Парка Горького и «Музеона»: у Департамента культуры города Москвы в ведении 90 парков за пределами Центрального округа. По информации Мосгорпарка, в этом году планируется завершить комплексное благоустройство парка Олимпийской деревни, Аршиновского парка и Сиреневого сада. По новым проектам планируется начать комплексное благоустройство присоединенной части ПКиО «Кузьминки», Красногвардейских прудов, усадьбы Алтуфьево, парка «Химки-2» и Захарковского залива, ландшафтного парка «Митино», а также продолжить локальное благоустройство крупных парков — ЦПКиО им. Горького, «Сокольники», «Фили», Измайловского парка, МПК «Северное Тушино». Планируется также привести в порядок Парк Победы на Поклонной горе — к празднованию 70-летия Победы. Вместе с тем московский Департамент культуры ожидают серьезные перемены: в рамках реорганизации предполагаются слияния и сокращения.

Вообще в российской истории столь внезапный откат в предыдущее состояние — феномен не новый и хорошо описанный. Но в данном случае, похоже, все гораздо прозаичнее, чем качание маятника из «Культуры Два», хотя наверняка и является составной частью этой концепции. Нет бюджета. Где бюджет? Капков на парки растратил!

Понравился материал? Помоги сайту!