О Мастере

17 декабря 2019 года на 82-м году жизни скончался Сергей Александрович Алимов — главный художник Театра кукол им. С.В. Образцова, профессор ВГИКа, академик, народный художник Российской Федерации, мультипликатор, иллюстратор. Среди его анимационных работ — «История одного преступления», «Каникулы Бонифация», «Топтыжка». Им созданы известные циклы иллюстраций к «Мертвым душам» Гоголя, «Мастеру и Маргарите» Булгакова, «Истории одного города» Салтыкова-Щедрина. Вспоминает художница Екатерина Гаврилова.

Помню первую увиденную картинку Алимова, черно-белую репродукцию. Некий человек, чиновник в «наполеоновской» шляпе, его тело буквально разорвано пополам, фон — залитый градиентом пустынный пейзаж. Для меня, ребенка лет восьми-девяти, воспитанного на бесконечных натюрмортах и гипсовых головах, это изображение из каталога выставки «Союзмультфильма» рядом с милыми зайчатами и мышатами было настоящим откровением. А что, так тоже можно?

В 1998 году мы уже специально с одноклассниками по МСХШ ходили на юбилейную выставку Сергея Александровича в ЦДХ. Уже знали, что он сам — выпускник нашей школы, именитый театральный и кинохудожник, автор тех самых иллюстраций к «Мертвым душам» Н.В. Гоголя. И что Алимов преподает во ВГИКе. Набирает не часто, попасть сложно — в группе всего пять человек.

Запутанная школьной рутиной с ее образцами в виде Репина и Сурикова, я почти и не мечтала попасть к Алимову в ученики. Это казалось совершенно нереалистичным. И все же, по счастью, провалив экзамены в Полиграф, нацелилась на ВГИК. Неважно, к кому попасть, лишь бы подальше от нафталина стандартного художественного образования. Вдруг неожиданно повезло: именно в этот год набирал курс человек, которого я совершенно не знала лично, но чьими работами так восхищалась.

Повезло вдвойне — экзамены были сданы успешно. Так я стала частью алимовской школы. Сергей Александрович преподавал с начала 90-х и до самой смерти в декабре 2019-го. Вел по два курса одновременно. Так что нас всего ничего — человек 40 от силы.

Чуть ли не на первом занятии Алимов сказал нам задорно, что художник — лучшая профессия в мире. И он действительно всем своим образом жизни, поведением и творчеством эту формулу подтверждал и был для своих учеников не только примером учителя и художника, но и образцом классического русского интеллигента в лучшем смысле этого слова — интеллигента «старомосковского» разлива.

Многие во ВГИКе, глядя на работы его учеников, с пренебрежением и завистью называли это явление «алимовщиной». Но, как говорил еще один наш художник и педагог Анатолий Кузнецов, «талантливый студент перерастет манеру учителя, неталантливый — получит хорошую школу». Окончив институт, мы сделали две выставки, посвященные мастерской Алимова и его студентам (в ЦДРИ и МАММе), которые эту мысль подтвердили. В какие бы сферы искусства и жизни ни заносило алимовских студентов, они сохранили фундамент и общие принципы, данные учителем.

В мастерской не было атмосферы насилия или давления на студента, Алимов говорил о недостатках работ мягко, обязательно отыскав даже в самой примитивной зарисовке хоть что-то хорошее. Советы носили практический характер — что именно и как лучше перерисовать. Никаких нотаций, фраз в духе «Рисовать надо лучше!». Никаких заданий на лето. Но той сгущенной и концентрированной энергии, которую он создавал на занятии, подробно и тщательно обсуждая каждый лист, рекомендуя тех или иных художников для вдохновения, рассказывая различные истории, было достаточно, чтобы, пулей вылетев из аудитории, сразу бежать рисовать опять.

Быть художником — это не просто уметь хорошо рисовать, знать перспективу и композицию, выработать свой стиль. Быть художником — это уметь преодолевать препятствия, быть стойким и достойно переживать неудачи — такую мысль прививал нам Алимов. Помню, сразу после пожара в Манеже Сергей Александрович рассказал, что смотрел из окна на далекое пламя, в котором сгорели работы театральных художников, в том числе и его рисунки (шла какая-то выставка). С легкой улыбкой он тогда заметил: «Ну что ж, нарисую еще лучше!»

Его друг, фотограф Юрий Рост, написал целую заметку в «Новой газете» о случае, когда у Алимова, единственного среди художников — участников выставки, выкрали работу на Франкфуртской книжной ярмарке. Сам художник и его друзья считали это своего рода поводом для гордости. Цитата из заметки:

«Иду по экспозиции и встречаю куратора выставки, Алимова Бориса.

— Поздравляю тебя с успехом!

— Так ведь не мою работу украли, — говорит печально Боря, — а моего брата Сережи. Иллюстрацию к Гоголю.

— Значит, человек со вкусом».

Учась во ВГИКе, мы всегда автоматически держали почтительную дистанцию с Мастером. Так и называли его. Он обращался только на «вы», без малейшей фамильярности. В дружбу эти отношения могли перерасти только за порогом вуза, когда, по его же словам, мы становились «коллегами».

Алимов был одним из немногих педагогов (наряду с П.Ф. Никоновым, С.А. Бархиным, М.М. Курилко-Рюминым), которые продолжали общаться со своими выучениками и поддерживать их, не бросали сразу после выдачи корочек. Многим помог найти работу, получить мастерскую, участвовать в выставках, рекомендовал к преподаванию или творческим поездкам за границу. Помнил всех поименно и как-то рассказал, что в книжечку записывает не только фамилии и имена, но и темы работ, оценки за каждый семестр, год за годом.

Уже после института я узнала, что Алимов был дружен со многими замечательными художниками, режиссерами и музыкантами, фактически со всей тусовкой 60-х. Он рассказывал о парижских сквотах, Владимире Котлярове (Толстом) и Александре Васильеве, о Нике Ильине и его празднествах; постоянными посетителями выставок Алимова были Белла Ахмадулина и Борис Мессерер, Светлана Немоляева и Александр Лазарев. Лучшими друзьями были и однокурсники по ВГИКу — прекрасные художники Владимир Серебровский, Николай Двигубский, Борис Бланк, Михаил Ромадин.

Алимов рос в благодатной среде: его мама была иллюстратором, отец — архитектором, брат — также известным художником-иллюстратором. Бабушка по материнской линии занималась кукольным театром, как и сам Сергей Александрович впоследствии. Двоюродный брат — известный композитор Владимир Иванович Мартынов — пишет в своих книгах с большой благодарностью о семье Алимовых. Это был удивительный мир настоящей, потомственной интеллигенции, которой были чужды дешевый снобизм и псевдоинтеллектуальность.

Не хочется повторять банальности, пересчитывать регалии и достижения нашего учителя. О них можно прочесть во множестве статей, интервью и материалов в книге-альбоме Евгения Громова. Сергей Александрович был до самой смерти человеком очень востребованным, не вылезал с канала «Культура», никогда не сидел без дела. Однажды прочла в воспоминаниях одной знакомой, оказавшейся в мастерской Алимова ребенком: был какой-то праздник, и художник лавировал между гостями с бокалом шампанского в одной руке и кистью в другой, периодически отлучаясь — поправить что-то в рисунке. И это лишь один из многих примеров того, как сочетались в Алимове любовь к жизни, легкость человеческого общения и концентрация в работе.

В конечном счете, он учил своих студентов не рисовать, а быть художниками. И для многих останется навсегда настоящим отцом в профессии и Мастером с большой буквы. Другого не будет.

Щедрость человеческой души — редкость в машинном мире Тиндеров и тендеров. Трудно быть уверенным, но кажется иногда, что тяготы войны, лагерей и голода, пережитые шестидесятниками в детстве, навсегда сделали их более добрыми, талантливыми и открытыми миру. Научили любить и принимать жизнь как есть. Испанский философ Хосе Ортега-и-Гассет писал: «…в любви происходит расширение индивидуальности за счет поглощения ею, смешивания с “я” всего остального». Думается, что поколение Алимова прекрасно ощущало это на интуитивном уровне. Во всяком случае, не только он, но и многие встреченные мной художники, родившиеся до войны, излучали любовь, энергию и интеллигентность. Цельность. Неразрывность того, что ты делаешь как человек, и того, что делаешь как художник.

На прощании, прошедшем в Театре кукол им. С.В. Образцова, где Сергей Александрович служил главным художником, режиссер-аниматор Андрей Хржановский рассказал небольшую историю. В молодости они с Алимовым были большими поклонниками ансамбля «Мадригал», дружили с Анри Волохонским. Тот, в свою очередь, как-то рассказал, что во время поездки в Грузию в день рождения Шоты Руставели местные таксисты ограбили его и выкинули из машины. В конце рассказа Анри заметил: «Шота Руставели так бы не поступил!» Повторим же следом — «Сергей Алимов так бы не поступил!»

Понравился материал? Помоги сайту!