Антон Маскелиаде. «O»

Московский музыкант представляет второй альбом эфемерной электроники, на котором он открыл для себя силу слов

текст: Денис Бояринов
Detailed_picture© Павел Кондратьев

9 декабря Антон Маскелиаде примет участие в лос-анджелесском фестивале Far From Moscow, посвященном современной русской культуре. Московскому электронному музыканту, лауреату Премии Курехина и специалисту по программе Ableton Live, не впервой представлять Россию на форумах, посвященных всему передовому и современному. Его выступления производят сильное впечатление — благодаря тому, что музыкант использует контроллеры движения, это выглядит так, будто он извлекает музыку сфер прямо из воздуха. Однако, представляя свой второй альбом «О», Антон Маскелиаде подобрал к нему очень традиционное сравнение — «сборник рассказов».

— Ко второму альбому твоя концепция «эфемерной музыки» изменилась?

— Самые главные и яркие вещи в моей жизни просто случаются. И я стараюсь эти отношения со случайностями не потерять: быть немного растерянным, открытым и охающим. Я сейчас изучаю теорию музыки. Это очень похоже на путешествие с картой. Теперь ты знаешь, где и что находится и куда нужно идти, чтобы добраться кратчайшим путем. Но при этом понимаешь, что эта карта полностью убивает интимность и неожиданность. Исчезает вес каждого музыкального шага. Неизвестный город полон откровений, где каждый случайный поворот переворачивает что-то внутри, заряжает и становится личным, превращая чужое в свое. Он заставляет с улыбкой бежать по переулкам через себя и прокладывать путь, который ты вряд ли построишь в Google Maps. Еще задолго до Кейджа и Ино, в XVIII веке, Карл Бах как будто бы понял это и начал кидать игральные кости для определения следующих нот и музыкальных фраз. Неизвестное возбуждает. Оно и есть главный триггер творчества.

— Насколько я понимаю, твои композиции — это что-то типа музыкальных дневников, отражающих определенные периоды твоей жизни. Какой период отражает «O»?

— Они — аудиокниги. Сюжет каждой песни — это история истории.

Однажды я выступал в белгородской школе перед младшеклассниками, и до выхода на сцену актового зала меня посадили в маленькую комнатку с пианино и этажеркой. На этажерке лежали маленькие расстроенные гусли, я записал пару ударов по струнам на телефон. Приехал домой и написал историю «Iskrk».

В «О» я для себя открываю силу слов, и мне сильно захотелось ими пострелять.

Два года назад меня попросили озвучить документальное кино про буровые машины в Норильске. Диаметр одной такой установки был размером с тоннель метро, а своими неуклюжими и страшными габаритами она была похожа на огромного стального червя. Сталь врезалась в землю и начинала бурить, перемалывая тонны камней. Музыку не приняли, но для меня это история про семью. Так случилась книга «Momdad».

Я коллекционирую звуковые отражения. Где бы я ни путешествовал, если оказываюсь в акустически интересном месте — сразу записываю на диктофон щелчки и хлопки. Пешеходные переходы во Владивостоке, берлинские туннели, лондонские кафе, чешские подъезды — эти короткие сэмплы вкраплены почти в каждый трек на альбоме.

— На «О» появились стихи — это все твои? Были ли мысли использовать чужие тексты — если да, то чьи?

— Маскелиаде начался со стихов в 2008 году. Частично они оказывались в «Зотовых Братьях», а потом уже и в сольном проекте. Иногда случается так, что песня начинается с короткого четверостишия, которое затем заставляет сесть за пианино или гитару. Позднее фонетически оно превращается либо в выдуманный язык, похожий на английский, либо в тишину. В «О» я для себя открываю силу слов, и мне сильно захотелось ими пострелять.

Прошлой осенью был крутой опыт с моим другом и поэтом Левой Обориным. Мы сыграли совместный концерт, где Лева читал свои стихи, а я создавал для него музыкальную атмосферу.

— Может быть, ты стал по-другому делать музыку? Добавились новые технологии, программы, аппы — или, напротив, ты от чего-то отказался?

— В этом альбоме сошлись совершенно разные акустические энергии: живые барабаны, аналоговые синты, олдскульные ритм-машины, банджо и т.д. Мне помогали мои друзья. Очень крутой барабанщик Сережа Болотин сыграл ритмические партии для «Ona», «Io», «Onfim» и «Newocean». Мы всё записали буквально в один вечер на коленке и почти с первых дублей. Также можно услышать клевое басовое соло в «Newocean» — это Феликс Микенский из Lichna Nega и «ТОПОТаркестра».

«Onfim» на 99% создан из звуков аналогового синтезатора Korg MS-20 mini, от ритма до всех мелодических партий. Миша Борзенков из Elektromonteur одолжил мне его в прошлом году. Было интересно поиграть на настоящем невиртуальном синте и ощутить вес неповоротливости аналоговых штук.

Ритм в большинстве треков собран на старом ритмическом синтезаторе из 90-х Korg ER-1. Любопытно смешивать тембры могучей ритм-машины с живой перкуссией — открываются новые тембральные измерения. А основной добавкой — таким музыкальным глутаматом натрия — стала малюсенькая аналоговая шкатулка — Korg Monotron. «Вуууух, вьющщщ, шшшшшшшшшшззз, вуааааакс» — это ее клавиш дело.

— У тебя большой опыт посещения различных музыкальных фестивалей и творческих лагерей. Расскажи про самый неожиданный и полезный опыт участия в таких программах из последних.

— Самый важный опыт — это знакомства. В каждой точке на земле есть люди, готовые тебя в себя влюбить. И это самое ценное. На фестивале в Чехии я случайно попал на концерт испанской группы Seward. Встал перед сценой и ох**л. Потом зашел на бэкстейдж, купил винил и немного погодя осознал, что это был один из самых лучших лайвов, на которых я был. Через полгода я сыграл с ними совместный концерт в Барселоне, а сейчас на моем альбоме выходит наш совместный трек. Это я называю абсолютным музыкальным счастьем.

Похожая история случилась с прекрасным Ильей Барамией, с которым я познакомился еще в 2013 году в Нижнем Новгороде, где играл на разогреве у «СБПЧ». Мы сдружились, и чуть позже я сделал реворк на его очень нежный трек «Shiny», он также на альбоме.

Каждый концерт, лагерь, мастер-класс или курс по Ableton — это сольфеджио человеческой природы. Мне кажется, это самое интересное, что может быть в жизни. Вот эти взаимодействия с людьми через творчество, циркуляция невидимой энергии, открытие художника в каждом из нас. Это просто красиво.

Альбом Антона Маскелиаде «O» на iTunes


Понравился материал? Помоги сайту!

Сегодня на сайте
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России» Журналистика: ревизия
Евгения Волункова: «Привилегии у тех, кто остался в России»  

Главный редактор «Таких дел» о том, как взбивать сметану в масло, писать о людях вне зависимости от их ошибок, бороться за «глубинного» читателя и работать там, где очень трудно, но необходимо

12 июля 202370003
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал»Журналистика: ревизия
Тихон Дзядко: «Где бы мы ни находились, мы воспринимаем “Дождь” как российский телеканал» 

Главный редактор телеканала «Дождь» о том, как делать репортажи из России, не находясь в России, о редакции как общине и о неподчинении императивам

7 июня 202341573