© Johannes NovohradskyКомпозитор, работающий в области как слышимого, так и подчас неслышимого звука, наводящий мосты между различными сферами человеческого восприятия, их проявлениями и смыслами. Получив докторскую степень по электроакустической композиции в Университете Лондона, он работал в Королевском колледже искусств и ряде других институтов Лондона, затем в Австрийском институте исследований искусственного интеллекта и в Венском университете музыки и исполнительского искусства. В настоящее время — профессор композиции в Университете Антона Брукнера (Линц), куратор одной из важнейших венских площадок, посвященных экспериментальной электронной музыке и саунд-арту, — Alte Schmiede.
1. Многоканальный формат или стерео?
Безусловно, стерео (то есть два канала) — наиболее широко распространенный формат конфигурации колонок в наши дни. При этом он дает слушателю разве что технологический «прожиточный минимум» в (вос)производстве пространственности звучания — по одному громкоговорителю на ухо. Первоначально я думал, что эти двухканальные системы, пусть и довольно ограниченные в возможностях, своей простотой применения и доступностью вытеснят все другие варианты. Но после того, как лет десять тому назад во время резиденции в Центре EMPAC Политехнического института Ренсселера в США мне представилась возможность провести месяц в прекрасной студии с 36+4 каналами, я почувствовал на себе, что работа и пребывание в атмосфере super-surround приносят такое блаженство, что это звуковое богатство стоит всех тех проблем, которые неизбежно присутствуют. Главная из этих проблем — практически полное отсутствие адекватных концертных площадок. Но сейчас ситуация постепенно меняется к лучшему, и я с оптимизмом смотрю в светлое будущее, открывающееся формату super-surround.
2. Зачем нам нужны (и нужны ли вообще) новые термины: саунд-арт, искусство звука, акусматика, конкретная музыка; почему бы не просто «музыка»?
В ответ процитирую самого себя:
«Хотя моей целью не является выделение “чистокровной” музыки в отдельную от других искусств категорию, а даже наоборот — я понимаю музыку как явление, имплицитно интегрированное в социальные традиции и нравы, я тем не менее верю, что существует нечто, что можно назвать “музыка как таковая”. И эта “музыка как таковая” — нечто иное, нежели звук, и поэтому к ней не вполне подходит термин “организованный звук”. Поясню, что я имею в виду, когда говорю об организованном звуке: язык, например, — это тоже своего рода организованный звук, однако же это не музыка. И звук сам по себе, таким образом, тоже не музыка, так как в нем отсутствует аспект намеренной человеческой коммуникации» (Consonances, Community, and Reflexivity: Remarks on the Relationship of Music and the (Sound) Arts, V. Klien; in: Colloquium: Sound Art and Music, Thomas Gardner & Salomé Voegelin eds., Zero Books, 2016, p. 71—77).
Так что, я считаю, между музыкой, языком, звуком и саунд-артом имеются существенные различия. И присвоение определенным арт-практикам собственных наименований (как то: саунд-арт, sonic art, электроакустика, акусматическая музыка) — это полезно. Конечно, всегда есть риск, что эти наименования превратятся в квазирелигиозные «школы» со своими «апостолами» (люди есть люди, им нужна структура в жизни), но я принимаю это и двигаюсь дальше.
2а. Какой из терминов предпочитаете лично вы?
Сам я иногда люблю обозначать вещи, которые делаю и о которых думаю, как «слышимое искусство» (audible art). Этот термин я придумал какое-то время назад для описания потенциального диапазона практик — от музыки как таковой до звуковых вмешательств, объектов и инсталляций.
3. «…главным поворотным пунктом в изменении нашего взгляда на то, что есть музыка, стало изобретение звукозаписи и затем обработки звука и синтеза — в гораздо большей степени, чем какие-либо аспекты эволюции в пределах языка музыки» (Тревор Вишарт, «On Sonic Art», Harwood Academic Publishers, 1996 г.). Согласны ли вы с этим мнением? Ваш комментарий?
Да, я согласен с Тревором. Технологии не только изменили наши методы создания музыки — у нас внезапно появилась возможность слушать любую музыку, созданную когда-либо и где-либо на Земле. Следующими этапами в этом направлении будут нарастающая дигитализация и алгоритмическая оптимизация создания и использования музыки.
