Как в два хода убрать букву «б» из словосочетания «самый обсуждаемый музыкант момента»? Отвечает Мирон Федоров. Краткий пересказ сути вопроса для тех, кто с начала ноября брал самоотвод от русскоязычного интернета — 1 ноября Oxxxymiron опубликовал новый клип «Кто убил Марка», 10-минутный эпос, в финале которого можно было разглядеть обложку с названием «Смутное время», что было расценено как указание на грядущий выход нового альбома, первого после шестилетней паузы. Полторы недели и еще пару новых клипов спустя, однако «Смутное время» оказалось микстейпом, собравшим на кучу (кажется) всё, что рэпер записал за последние годы, включая гостевые куплеты в чужих песнях и даже раунды баттлов. Восторженное коллективное ожидание (4 из своих 12 миллионов просмотров клип-камбек «Кто убил Марка» собрал за первые сутки, а некоторые ответки других исполнителей на клип уже и сами собирают свои миллионы) сменилось столь же единодушным негодованием. Концептуально в идее такой массированной зачистки творческих конюшен, может, и есть некая вдохновенная безуминка, но есть и такой нюанс — слушать это все вместе как альбом все-таки сложно. Понятно, что собственно музыка никогда не была сильной стороной релизов Oxxxymiron, но «Смутное время» берет в области постановки читки выше всего остального какую-то совсем новую, немыслимую доселе высоту. Склеивая собственные куплеты, вырванные с мясом из их самостоятельных музыкальных контекстов, в бесконечную общую колбасу, Федоров окончательно забивает на логику построения трека как музыкального переживания, внутри которого эти куплеты должны исполнять какую-то собственную роль, так или иначе связанную со всем остальным. Да, эта бесконечная коллекция рифм и панчей вполне может напомнить, каким недостижимым мастером слова и построения фразы Oxxxymiron может быть, когда он в ударе, и как круто бывает, когда его резкий, остроконечный флоу удается вписать в соответствующий по напористости продакшен. Но в то же время, наваливая без продыху куплет за куплетом, кульминацию за кульминацией, Федоров превращает «Смутное время» в парад самолюбования, на котором уже где-то к середине бесконечного треклиста становится ощутимо душно. Смешной факт — среди огромного множество куплетов этого микстейпа можно найти немало строчек, которые вполне подойдут в качестве объяснения самого существования «Смутного времени». Выбирай на вкус — «Я не поэт, я компилятор», «Не старайся понять меня, не пытайся менять меня». Ну или вот тоже хорошее — «Все, прекращай, кринж п∗∗∗∗ц».
«Сообщество — это суперсила»
Чуть ниже радаров
Введение в самоорганизацию. Полина Патимова говорит с социологом Эллой Панеях об истории идеи, о сложных отношениях горизонтали с вертикалью и о том, как самоорганизация работала в России — до войны
15 сентября 202244994От редакции COLTA
Культура во время «военных операций»
Почему вина обездвиживает, и что должно прийти ей на смену?
Философ Мария Бикбулатова о том, что делать с чувствами, охватившими многих на фоне военных событий, — и как перейти от эмоций к рациональному действию
1 марта 20224561Родина как утрата
Глеб Напреенко о том, на какой внутренней территории он может обнаружить себя в эти дни — по отношению к чувству Родины
1 марта 20224417Often you write das Leid but read das Lied
Англо-немецкий и русско-украинский поэтический диалог Евгения Осташевского и Евгении Белорусец
1 марта 20224003Письмо из России
Полифонические свидетели конца и начала. Эссе Ганны Комар
Случайность и неотвратимость
«Меня интересуют второстепенные женские персонажи в прозе, написанной мужчиной»
Виктор Вахштайн: «Кто не хотел быть клоуном у урбанистов, становился урбанистом при клоунах»
Разговор Дениса Куренова о новой книге «Воображая город», о блеске и нищете урбанистики, о том, что смогла (или не смогла) изменить в идеях о городе пандемия, — и о том, почему Юго-Запад Москвы выигрывает по очкам у Юго-Востока
22 февраля 20224309