«тима ищет свет» и «манифест зеркализма»

Молодой московский музыкант и исполнитель Тимофей Якимов, пишущий тревожные и мрачные песни на стыке хип-хопа и инди-рока под вывеской «тима ищет свет», выпустил этой весной интригующий альбом «зеркало», где представлена галерея неприглядных героев, полных несовершенств, сомнений и противоречий, в которых каждый из нас, возможно, узнает себя. Мы поговорили с Тимофеем об альбоме и выяснили, откуда у него интерес к этой теме, за что он любит группу «АукцЫон» и почему он пишет свое имя с маленькой буквы.

— Первое, на что я обратил внимание при знакомстве с твоим творчеством, — я имею в виду прежде всего альбомы «бойня» и «зеркало» — это мрачноватая тематика песен. Довольно много на этих альбомах треков на темы смерти, одиночества, человеческих фобий и духовного несовершенства. Почему твой фокус нацелен именно на это? Получается, Тима ищет свет, но видит тьму?

— Да, в одной рецензии на альбом кто-то написал, что название «тима ищет свет» — процессуального характера. Смысл в том, что когда поиск света закончится, тогда не будет смысла ничего делать. Мне кажется, жизнь — это не совсем нахождение в каком-то состоянии. Это постоянное движение к чему-то, и в этом движении и заключается смысл названия. А насчет мрачности — это просто исходит от меня, и мне всегда нравилось писать более грустные песни, потому что так я чувствую радость. Не знаю, как это во мне уживается. Еще мне кажется, что никто из артистов не выбирает, будет ли он писать что-то веселое или, наоборот, очень тяжелое и мрачное.

— А в жизни ты — позитивный человек?

— Не мне судить. Я не могу сказать, что я мрачный рыцарь, — как и все, посередине. Просто в творчестве преобладает другая составляющая.

— По поводу последнего альбома ты написал целый манифест — «манифест зеркализма». В нем много слов, но я бы свел его месседж к тому, что твоя задача как художника — показывать жизнь такой, как ты ее видишь во всех ее красе и уродстве, но ты делаешь упор именно на последнем: по крайней мере, именно так я воспринял альбом. Не кажется ли тебе, что это однобокий взгляд на человеческую природу?

— Возможно, либо ты не так прочитал, либо я недостаточно понятно написал, но суть в том, что однобокости нет. Я писал в манифесте, что, хотя эти люди [герои песен] — моральные уроды, они одновременно прекрасны, вызывают жалость, любовь и кучу других теплых чувств. Ну, и я стараюсь идти против какого-то одного взгляда, где все черное или белое.

— Я так понимаю, это первый альбом, который ты записал в студии.

— Частично да.

— Это заметно: альбом отличает более «фирмовый» звук. Что заставило тебя, апологета DIY-культуры, пойти в студию?

— Была идея сделать экспериментальный материал, но в попсовом стиле. Мелодии и звуковые идеи с трудом укладываются в понимание того, что такое поп-музыка. Мне хотелось, чтобы это был экспериментальный материал, но в вычищенном поп-звучании. Поэтому я так много занимался качеством звука и пошел в студию, чтобы какие-то моменты дочистить. Ну и, как любой артист, я постепенно прогрессирую и развиваю свои навыки. Это дает такие результаты, которых раньше я в силу возраста и знаний не мог добиться. Сейчас смог, а дальше будет еще чище, хотя я не знаю, насколько еще можно чище.

Хотя герои песен — моральные уроды, они одновременно прекрасны, вызывают жалость, любовь и кучу других теплых чувств.

— Тебе комфортно работается в студии или дома привычнее?

— Я постепенно стал привыкать и чаще заходить в студию, чтобы там что-нибудь придумать. Но создавать мне проще дома, когда я один и можно ошибаться или петь плохо. В студию я все еще не очень хочу ходить, но мне кажется, что это правильный путь, потому что должно быть разделение пространства на рабочее и домашнее: тогда это сильно влияет на материал.

— Выходу альбома предшествовала довольно креативная, но жутковатая промокампания, как я понимаю, в Петербурге (имеется в виду расклейка на улицах города постеров с обложкой альбома «зеркало» — фотороботом Тимы с черными дырами вместо глаз. — Ред.). По крайней мере, петербургские СМИ об этом больше писали.

— И в Москве, и в Петербурге. Суммарно было расклеено около двух тысяч объявлений. Правда, в Москве мы столкнулись с трудностями: объявления быстро снимали, так как их нельзя клеить. Наверное, поэтому создалось впечатление, что они были только в Питере.

— Как тебе пришла в голову такая идея? И как на твой взгляд — она сработала? Какая на нее была реакция?

— Это была не совсем моя идея, а моего менеджера, и потом мы ее вместе доделали. Насчет того, насколько это сработало, я не знаю. Наверное, неплохо сработало. Реакция была забавная — большое количество людей испугалось, и нам пришлось максимально ограничить обратную связь с ними. Мы закрыли соцсети, закрыли все профили, убрали возможность писать сообщения. Но, пока шла эта промокампания, телефон моего менеджера висел у меня в профиле [в соцсетях], и из-за этого за минуту до выхода нового альбома на него устроили СМС-атаку — наверное, в отместку за испуг, который мы вызвали. У нее телефон сходил с ума, приходили эсэмэски. Звонили разные люди, писали: «Да вы твари, как вы могли нас напугать», — но при этом было много людей, которые это [такое поведение] осудили.

— Давай пройдемся по песням с нового альбома, которые мне понравились. Первой я бы назвал песню «бык»: как мне кажется, она — один из главных хитов пластинки и одна из немногих твоих лирических композиций. По крайней мере, я ее воспринял как историю безответной любви. Можешь рассказать, что стоит за этой песней и что она для тебя значит?

— Я могу, но хочу сразу дать пометку. Я вчера смотрел «Малхолланд-драйв», как ни странно, впервые в жизни. Когда у Дэвида Линча спросили про смысл фильма, он сказал такую фразу: «Большой смысл заключается в том, чтобы люди не знали, что я туда вложил, потому что это позволяет им придумать что-то и понять то, что я туда даже не вкладывал». Я могу сказать, что эта песня — зашифрованное послание человеку, которому я рассказываю о своих ощущениях. Это не описание безответной любви, а просто состояние взаимоотношений с человеком, которому я хочу что-то сказать. Периодически я так делаю, потому что мне в песне проще что-то донести. А дальше думаю оставить завесу тайны, чтобы это играло так, как оно должно играть.

— А сам ты какие песни выделяешь на альбоме?

— У меня постоянно меняются фавориты, ведь я их слушал миллиарды раз. Трудно любить песню, когда так много раз ее послушал. Ты можешь выбрать одну, которая тебе нравится, и пять лет ее постоянно слушать в разных версиях. Если эта песня сохранится [в сердце], то это чудо. Вообще я люблю песню «лошадочка». Не знаю, как так случилось, но, когда мы отгружали альбом, я переслушал ее целиком, и она меня пробила на слезы, хотя понятно, что собственные треки во мне такую реакцию не вызывают. Она настолько меня тронула, что я слушал ее без остановки, не мог перестать. Наверное, эта песня для меня самая важная.

— Многие мои коллеги отметили песню «волна», и мне она тоже больше остальных понравилась. Что ты можешь сказать о ней?

— А чем понравилась?

— Аранжировкой, гармонией. Просто хорошая песня.

— Такие песни появляются за секунду. Я даже не думал про слова, они сами вышли. Эта песня тоже для меня очень тяжелая, я делал на нее много аранжировок, пытаясь преобразить, но в итоге она осталась в таком виде, в каком была изначально. Здесь тоже прощание с человеком — это линия главного героя в альбоме, и она продолжается в песнях «сахар», «волна», «бык» и «паранойя». «волна» — любимая песня моего отца.

— Я смотрел твою недавнюю подборку для The Village — в ней песни, которые тебе нравились в разные периоды жизни. Blink-182 в 15 лет — это объяснимо, а вот песня «Падал» группы «АукцЫон» в 20 лет — это немного неожиданно. Почему эта песня тебя так зацепила? И какое отношение у тебя к «АукцЫону» в частности?

— «АукцЫон» — группа, чудесным образом появившаяся в моей жизни. Я не ожидал, что русский рок, если их можно так называть, может так отзываться. Для меня это из того периода русского рока, когда группы впечатляли и выдавали что-то новое. Какие бы сложные полотно или текст музыкант ни придумал, все равно есть момент чудесного столкновения, когда ни слушатель, ни музыкант не понимают, что и почему с ними в этот момент происходит. Наверное, у меня так же с «АукцЫоном». Я чувствую себя в этой музыке больше всего. Мне очень трудно было выбрать песню периода с 15 до 20 лет, потому что я реально слушал очень много музыки и каждую неделю у меня были новое открытие и новый фаворит, поэтому я просто выбрал эту песню. Несмотря на то что я с ней полтора-два года знаком, я могу послушать ее в любом состоянии — и она меня будет трогать. Но при этом мне трудно согласиться, что это странно для 20-летнего. Многие люди из моего окружения тоже знают и любят эту песню, и я не могу сказать, что это седовласые старцы. Но я понимаю вопрос — от меня ожидают, что я слушаю Моргенштерна (смеется).

— Из прочитанных интервью мне показалось, что как раз ты подобное не слушаешь.

— Ну почему же. Я и такое могу послушать. Я могу сказать, что последние две недели слушал Платину — такого рэпера, может, знаешь. Люблю туповатый рэп послушать, иногда грешу этим (смеется).

— Какое у тебя самое большое открытие за последний месяц?

— В прошлом месяце из-за того, что выходил альбом, я мало чего слушал. Так, ну сейчас открою свой Spotify. Итак, певица Deb Never — забавный инди-поп, у нее со Slowthai на его последнем альбоме был фит: так я о ней узнал. Вообще я постепенно возвращаюсь к тому, что в свое время пропустил. Например, ASAP Ferg недавно открыл для себя — думал, дерьмо, а оказалось прикольно. Black Country New Road, есть такая группа — молодые и экспериментальные ребята. Рэя Чарльза очень много слушал, потому что фильм про него посмотрел — очень понравился. И закончить можно группой, которую недавно для себя открыл, — называется Parno Graszt, чуваки играют в стиле 80-х, суперцыганская музыка. Я их много слушал — нравится, как звучит.

— В поисках твоей музыки в YouTube я наткнулся на кавер Лизы Громовой на песню «Бог проклятых» группы «Би-2», к которому ты делал аранжировку, в общем, выступил как продюсер. Можешь рассказать об этом опыте?

— Мы были с Лизой на концерте «Би-2», она разогревала их в «Адреналине», а потом поехали на афтепати, и там они [Лева и Шура Би-2] включили новую песню, сказали, что ищут людей, которые сделают на нее ремикс, и предложили это сделать нам. Мы все быстро сделали и записали — они просто скинули песню, я сделал музыку, а Лиза записала вокал. Это был забавный опыт. Мне довольно трудно работать не на себя, когда есть кто-то вроде Лизы или Шуры. Они мне ничего не говорили, и у меня была полная свобода в работе со звуком. Им всем очень понравилось, но все равно мне было сложно. Сейчас у меня есть пара проектов — я тоже могу это [продакшен] сделать, это несложно и иногда забавно, но это очень трудный путь. Когда я что-то делаю и знаю, что это правильно, но кто-то по-другому это видит, у меня всегда с этим такие проблемы. Я не могу полностью идти на компромисс, особенно в музыке.

— «тима ищет свет» — по сути сольный проект, но выступаешь-то ты с группой?

— Да, но я не хочу полностью аранжировать все под группу, потому что музыка все-таки электронная. Раскрыть его в другом составе возможно, я когда-то это делал, но сейчас [на московском концерте в Aglomerat'е] это будут гитара и барабаны. Мне очень важно, чтобы сцена сохраняла концепт минимализма, который определял мою музыку очень долгое время, и я не хочу от него сильно уходить. Будут гитара, барабаны, немного другие аранжировки — и все. Это будет круто — звучит очень живо и проигрывается по-новому. Поэтому всем, кто это прочитает, я советую прийти.

— Название твоего проекта написано строчными буквами. В чем прикол? Принципиально ли это?

— Это всегда напрягает людей постарше — почему «тима» с маленькой буквы? Я смотрел комментарии — это всех выводит из себя. Но мне не нравится, как выглядит прописная буква. Помнишь, были эмо-шрифты? Маленькая буква и большая. У меня написание с большой ассоциируется с этим, а еще маленькая буква выглядит минималистично. Я сомневаюсь, что для кого-то это настолько важно, но для меня принципиально. Все, что происходит в публичном пространстве, — часть моего творчества, и любое появление в СМИ — такая же его составляющая, которая влияет на то, как люди воспринимают мою музыку.

«тима ищет свет» выступает 29 мая в московском клубе Aglomerat.

Понравился материал? Помоги сайту!